Во время путешествий меня часто занимал вопрос: что я могу совершить для мира, как сделать его правильнее, лучше, гармоничнее?

Пока длились странствия по окружающим Дрежень лесам, другим планетам и реальностям, вывод как-то сам собою созревал внутри. В итоге вопрос получил свой ответ. Он оказался совсем не таким, как можно было бы ожидать – странным, вызывающим много вопросов.

Когда Вестень спросил, что я понял, перед моим внутренним взором уже была устойчивая картина: стою посреди лесной поляны, наполненной жизнью: летают бабочки, стрекочут кузнечики, поют птицы, бегают какие-то зверьки, а вокруг – лес, живой прекрасный лес. И все пронизано такой наполненностью, законченностью и самодостаточностью, что любые попытки вмешаться в этот единый организм кажутся святотатством. Все, что остается – тихо стоять среди этой красоты, замерев в состоянии благоговения и радости, позволяя всему просто быть.

У меня свой путь, а у мира – свой, как бы нелепо это ни звучало. Мир не нуждается в моих услугах по его «улучшению». Единственное, что я могу улучшать, ухудшать, менять, поворачивать – мой собственный путь.

Вестень одобрил это понимание. Очевидно, ему хотелось, чтобы я пришел к такой мысли самостоятельно.

Однако я не собирался сразу же принимать данную точку зрения, и стал задавать вопросы.

- Вестень, это, конечно, хорошо, когда вокруг мирно летают пчелки, и все довольны. А если вокруг происходят войны, несчастья, убийство планеты, животных, самих себя? Если процветает преступность, коррупция, продажность, теракты, алкоголизм, наркомания? Если стихийные бедствия, неизлечимые болезни, бедность, голод? Пусть остается как есть? Вмешиваться тоже не стоит? У меня свой путь, а у окружающего мира – свой?

Собеседник задумчиво смотрит на меня. Но молчит он не оттого, что не знает ответа. Вестень словно взвешивает: говорить или нет? Пойму ли? Немного погодя, приняв, наконец, решение, произносит:

- Что лучше: быть песчинкой среди пустыни или быть небом над этой пустыней? Что ты выберешь: охватывать взглядом несколько десятков соседних песчаных крупинок или видеть всю пустыню от края до края, а также за ее пределами? Сначала узнай, что происходит вокруг тебя, а потом решай, что делать. Сначала узнай, кто ты сам, и поймешь, кто вокруг тебя.

- А если я не узнаю этого за всю жизнь? Тогда до самой смерти никому не помогать и ждать «прозрения»? – упорствую я.

- Не о том спрашиваешь. Помогать или не помогать – не тот вопрос. Помогай, если хочешь. Вопрос в том, знаешь ли, что делаешь? Почему делаешь? Какие результаты получаешь?

- Разве это сложный вопрос? Человек страдал, а я ему помог, избавив от страдания. Кто-то болел, а я вылечил. Кто-то в жизни запутался, а я подсказал выход. О чем тут еще думать? – удивляюсь я.

- Понимаю тебя, - улыбается Вестень. – А если попробовать взглянуть на вопрос шире? Допустим, миллионолетняя сущность специально пришла на Землю, чтобы пострадать лет этак 50-60. Например, ей это нужно, чтобы полноценно жить следующий миллион лет. А ты взял – и «помог», тем самым лишив ее возможности получить то, что ей необходимо. И сущность возвращается домой ни с чем. Придется вновь идти на Землю в надежде избежать встречи с «помощниками».

- Но ведь ты понимаешь, что я никогда не смогу узнать, кто передо мной: описанная тобой миллионолетняя сущность или действительно нуждающийся в помощи человек.

- А кто на самом деле этот «действительно нуждающийся в помощи человек»? – с ехидной улыбкой спрашивает мой загадочный собеседник.

- Послушай, Вестень, можно проще объяснить?

- Догода, проще объяснить нельзя. Если хочешь действительно понять – научись этому на практике. Объяснения в данном случае помогут мало.

- Но что же мне делать? – спрашиваю я.

- Ничего особенного. Живи как жил, иди по Пути, как шел. Только постарайся не воспринимать все слишком однозначно. Хочешь помогать людям – помогай, не хочешь – не помогай. Суть не в этом. Суть – в понимании.

Объяснения Вестеня выглядят неубедительно. Такое впечатление, что ему не важно, пойму я его точку зрения или нет. Сидит себе в полном спокойствии и смотрит куда-то в пространство. Он считает, что я, живя на Земле в человеческом виде, могу знать о своем (и не только) миллионолетнем существовании до прихода на Землю, и в своих действиях руководствоваться этим знанием. Милая заявочка.

- Ты ничего не понял, - вмешивается в мои мысли Вестень, - не нужно знать о своем миллионолетнем существовании. Нужно этим жить. А чтобы этим жить – не обязательно все помнить. Главное – идти в нужном направлении. Ты – это не только твое тело и сознание. Ты – это также и весь твой Путь, который был до этого и будет после. Путь не останавливается, он соединяет тебя нынешнего с тобой прошлым и тобой будущим. Нужно быть собой целиком, а не только тем, что ты собой представляешь сейчас. Если ты станешь всем своим Путем в целом, у тебя не будут возникать вопросы – помогать или нет. Ты будешь действовать правильно.

- Вестень, я все понял. Благодарю тебя.

Главное – хранить направление. Свое направление. И для этого необязательно помнить свое существование до рождения на Земле. А направление нужно почувствовать.

Вестень как сидел в полном спокойствии, так и сидит, и продолжает разглядывать какие-то одному ему ведомые реалии. Мы находимся на верхнем, открытом этаже терема. Легкий ветерок гуляет по лесу, по пути заглядывая и к нам.

Вечер. Солнце садится.

Очень тихо вокруг.